“Нуждаемся во всем”. Интервью с главой Объединенного Луганского братства Еленой Говорущенко

Елена Говорущенко рассказывает о том, как Луганск жил во время войны – тут осколком убило священника, там снаряд попал в машину, оторвав водителю голову, в нескольких районах отсюда был убит 10-месячный ребенок. Эта хрупкая женщина, запечатлевшая при помощи своего фотоаппарата немало военных преступлений киевской власти, участвовала в осаде здания СБУ, была на войне. Теперь она возглавляет Объединенное Луганское братство, занимающееся гуманитарной помощью голодающему населению республики. Ее знают и на Украине, пытающейся уничтожить Донбасс. На сайте с ввергающим в когнитивный диссонанс названием “Миротворец” она числится, как “сепаратист ” и “пособник боевиков”. Мы расспросили луганскую активистку, чем занимается ее организация, какова гуманитарная ситуация в молодой республике и чем ей могут помочь жители России.

-Мы сегодня были в многодетной семье, там семь деточек, в доме очень чисто, люди не запущенные, дети ухоженные. Но видно, что ситуация тяжелая. Им нужны продукты, медикаменты. Мы поехали, передали то, что у нас было, по максимуму, в тройном объеме. Обычно на маленькие семья выделяется килограмм, а мы отвезли большую сумку, чтобы дети могли наесться.

-А что вы конкретно отвезли?

-Мы отвезли рис, манку, молоко (не сухое), апельсины — нам передали жители Казахстана, причем привезли своей машиной небольшой груз, передали его нам на границе, чтобы мы могли вручили деткам. И вот мы вручали сегодня молоко из Казахстана. Также передали памперсы — дети очень нуждаются в них. Там два четырехмесячных ребенка. Сами представляете, столько детей, Многие люди говорят, что “памперсы – это роскошь”, но это смотря для кого. Постоянно стирать, когда у тебя шесть голов еще сзади бегает, не получится. Итак, мы повезли памперсы, рис, манку, гречку, сухое картофельное пюре,   тушенку – все это есть в видеоотчете. Картофельное пюре нам ребята привезли из Рязани, рязанского отделения ЛДПР. Мы его расфасовали и теперь стараемся поделиться со всеми.

-А куда вы это отвозили?

-Это здесь, в Луганске. К нам обратилась женщина… Вернее, обратилась даже не она, а ее мама. Сказала, что у них была помощь, но очень небольшая. Столько детей – сами понимаете, что не хватит всего, что выдают. Они были очень рады, что мы все-таки приехали.

-Расскажите, пожалуйста, о своей организации. Кто вы такие и чем занимаетесь.

-Еще при палаточном городке, который был разбит у СБУ, мы создали свою организацию, позже было придумано название “Объединенное Луганское братство”. С апреля это все тянулось, я была депутатом первого созыва…

-Парламента ЛНР?

-Да, парламента ЛНР. Я была в подразделении военной полиции, участвовала в военных действиях, а потом решила уйти. У меня нет своих детей, а для меня дети – это очень дорого. И когда ко мне обратился ребенок и спросил: “тетя, ты мне чего-нибудь вкусное принесла покушать?”, я поняла, что нужно что-то делать. Я ушла в гуманитарное управление. В самом гуманитарном управлении работа не ладилась, и я поняла, что нужно поднимать свою организацию. У меня есть ребята, “молодежка”, которые готовы работать. Мы при этом не зарабатываем ни копейки, работаем именно на энтузиазме.

-Сколько в вашей организации членов?

— На данный момент 12 человек, они приняты в члены организации. У братства два соучредителя.

…И вот, уже после выборов, когда мы сложили полномочия, я поняла, что нужно заниматься именно детьми – это самый незащищенный слой. Если даже старики могут выйти, протянуть руку, попросить о помощи, то эти создания попросить не могут. И объяснить ребенку, что идет война, и поэтому он не может сегодня покушать, невозможно. Поэтому я решила, что заниматься детьми и больными, которые не могут встать и придти за помощью, обязаны мы.

-Что вы конкретно делаете и как?

-Я приняла решение, что наша организация будет заниматься гуманитарной помощью детям и старикам. Но для того, чтобы к нам не было никаких вопросов, мы решили давать только адресную помощь. Люди приходят к нам в офис, пишут заявки — на то, что конкретно им нужно. Не так, что я им привезу, например, пять ящиков зеленки — она им не нужна. Мы обрабатываем заявку, публикуем сообщение в интернете, и когда помощь приходит в Объединенное Луганское братство, на каждой коробке указано, кому предназначен груз. Когда приходит человек, которому адресована посылка, мы коробку вскрываем, смотрим, что пришло, открываем пачку, смотрим, полностью ли она заполнена. Если чего-то не хватает, мы это отмечаем. Дальше ставятся печати, подписи и все это вручается людям. Все, что приходит к нам в офис, доходит до адресата.

Мы денег не получаем, но я пишу общую заявку на организацию, и мои знакомы в России собирают то, что мы попросим. Я не прошу “золота на блюде” – нам нужны продукты питания. Так мы поддерживаем семьи наших “молодежки”.

-Вы помогаете только Луганску?

-Мы помогаем всей ЛНР. Мы были в Зимогорье, Лутугино, Краснодоне, Красном Луче, Ровеньках, Хрящеватом. Едем туда, где слышим крик о помощи.

-Как сейчас в ЛНР обстоит ситуация с продовольствием? Есть ли в республике голод?

-Голодают те, кто не может приехать получить гуманитарку, это раз. Во-вторых, голодают те, у кого нет денег. Украина полностью прекратила финансирование пенсионеров, не платятся пособия на детей, декреты не оплачиваются. Очень много таких, кто не может получить деньги и пойти купить тот же самый хлеб. Речь идет не о том, что не могут купить колбасы или мясо. Люди не могут купить себе элементарное – хлеб, туалетную бумагу, шампунь, порошок. Это все продается в магазинах, но у людей нет денег. Власти пытаются помочь – открыли социальные столовые, пытаются поддержать население. Но охватить всех, когда одновременно нужно воевать, невозможно.

-Магазины все-таки работают? В магазинах есть все?

— Откуда поставляется в магазины, я сказать не могу. Некоторые предприниматели привозят своими дорогами – кто с Харькова, кто откуда. Кому посылки присылают из России, они едут, забирают – они едут, забирают. Очень многие продавцы дают людям в долг на неопределенный срок. Но, естественно, не всем подряд, а тем, кого знают. Это и в Луганске, а в поселках.

-Вы говорили о том слое населения, который не может сейчас купить себе даже элементарное. Как много таких людей в процентном соотношении, вы можете сказать?

-Честно говоря, не могу. Но я столкнулась с тем, что, например, в Зимогорье люди остались без гуманитарной помощи — здесь 10 тысяч населения, а гуманитарки пришло на 4 тысячи. Это присылалось, я думаю, чтобы обеспечить необеспеченных, но многие даже не смогли за ней придти.

-Можете ли вы назвать точки бедствия на карте ЛНР, какие районы страдают больше всего?

-Это Первомайск, Ровеньки, Зимогорье – там, где были бои, где люди очень сильно пострадали. Это Хрящеватое, Новосветловка, окраины Луганска. Здесь, в Луганске, тоже не все так гладко. Кто-то говорит, что город нормально живет, но нет, он живет ненормально. Очень часто не бывает света, воды, люди сидят без отопления, без газа. И здесь, как и везде, людям не платят денег. К тому же есть мамы, у которых из-за боев пропало молоко, они родили здесь, их дети — это уже дети Новороссии, дети ЛНР, дети войны, и их нечем кормить. Нет детского питания, купить его негде или не на что, из того, что было на складах, все пораздавали или не все подходит.

-Вы пытались доехать до прифронтовой зоны? Как там обстоят дела? Как я знаю, в прифронтовой зоне, контролируемой Украиной, старики попросту умирают от голода.

-Сейчас очень тяжелая ситуация в Станице Луганская, но мы ничем не можем помочь, там боевые действия. Там, как говорят, страшная ситуация, бабушки, дедушки уже весят по 30-40 килограммов. Национальная гвардия, “укропы” не собираются помогать населению, они их не кормят, напротив, отбирают все, что могут — последнюю корку. Люди там на грани, они вынуждены просто умирать с голода.

-Мы слышали, что существуют украинские гуманитарные организации, которые помогают своим солдатам. Помогают ли они мирному населению?

-Я не знаю, как они там помогают, я не сталкивалась с этим. Но я очень горжусь тем, что есть люди именно с тех нам не подконтрольных территорий, которые нас поддерживают. К Новому году ребята-харьковчане собрали подарки нашим детям и прислали их сюда. Я очень горжусь тем, что эти люди поддерживают наших деток, они им небезразличны.

— Вы сказали, что люди не могут купить даже туалетную бумагу. В чем сейчас ощущается максимальная нужда — в каких продуктах или вещах?

— Если изначально, как только начались военные действия, когда к нам приходила гуманитарка, в ней была и туалетная бумага, салфетки, стиральный порошок, шампунь, то сейчас, в основном, люди стараются привезти продукты питания. Они понимают — это сейчас самое необходимое. Еще нам очень нужны медикаменты. Недавно пришла женщина, она уже месяц мучается с гипертонией, у нее нет от давления ни одной таблетки. У нас здесь есть Дом престарелых – тот самый, где во время обстрелов погибли люди, которые были в инвалидных колясках. Я отвозила туда вещи, продукты, взяла от них заявку. Так вот, люди там предоставлены сами себе. Представьте, у них выдается одна таблетка от головной боли на двоих.

-Вы сказали, что нужны лекарства от гипертонии? Какие лекарства еще нужны?  

— Огромная просьба к тем, кто нас услышит: сейчас, по сезону, нам нужны противопростудные, антигрипповые средства, лекарства от давления, сердечные, противовоспалительные, детские медикаменты — какие только возможно. Детям тоже нужны капли в нос, лекарства от горла, от кашля, от температуры – вообще же ничего нет. Если к нам приходит какая-то такая гуманитарная помощь типа капельниц, мы стараемся ее передать больницам. Завтра мы поедем в областную больницу, у нас пришли небольшие партии медикаментов, населению мы их не можем вручить, потому что это должны делать врачи, работающие с этими препаратами. Мы созвонились с областной больницей, собираемся пройти по палатам, узнать, что кому нужно из раненых ребят, которые там находятся. В связи с боевыми действиями в станично-луганском районе добавилось у нас раненых. Очень нужны овощи – их все просят. Тушенка уже не так расходится. И, к тому же, люди пытаются ее отложить на черный день.

-То есть те продукты, которые могут долго хранится, все-таки откладывают про запас?

-Да,

-Какие овощи нужны, перечислите, пожалуйста

-Картофель, лук, капуста, морковь, свекла, если можете нам помочь, мы будем рады. Думаю, сейчас, пока морозов нет, их можно привезти. И еще, я попрошу, чтобы услышали россияне, Ближнее Зарубежье, Белоруссия… К нам обратился тубдиспансер, у них катастрофическая ситуация — осталось продуктов питания на неделю. Если не будет еды, они, естественно, не смогут держать больных, а те нуждаются в усиленном питании, многие – в диетическом. Больных нельзя не кормить, но и выпускать их нельзя, потому что все больные с открытой формой туберкулеза.

-А что они просят?

-Они просят овощи и крупы.

-Мука, масло нужны?

-Мука, масло – это обязательно. Мука, масло, крупы

—А тушенку, получается, можно не везти?

— Везти нужно, но в меньших количествах.   Тушенка – это вещь хорошая, но без крупы тушенки, во-первых, надолго не хватит, во-вторых, полноценного питания она не дает.

-Понятно. А расскажите, пожалуйста, о тех, кто вам помогает.

-Помогают нам очень многие. В основном, естественно, Россия. Граждане России стараются на полную катушку – огромное им спасибо, низкий поклон от нас. Нам помогают частные лица с Казахстана. Наша знакомая ездила в Абхазию, ребята помогли апельсинами, мандаринами, лимонами, киви. Они готовы работать, но проблемы были с транспортом и с таможней. Плюс ко всему нам помогают и Харьков, и Рязань. Я недавно познакомилась с ребятами из рязанского отделения ЛДПР. Они в Лутугино взяли под патронаж школу №1, привезли помощь как раз под Новый год, дети были безумно счастливы, было очень много игрушек, очень много продуктов.

-А насколько распространена практика патронажа социальных учреждений у тех, кто помогает республике?

-Я лично видела пример ЛДПР-Рязань. Я тоже очень хотела бы взять какую-нибудь организацию под патронаж, но в то же время я понимаю, что на одной организации останавливаться нельзя.

-Вы говорили, что еще из Белоруссии вам помогают…

-Да, из Белоруссии. Есть люди, которые нас финансово поддерживают с Крыма, Чехии, Германии.

-А это эмигранты или среди помогающих есть не русскоязычные немцы?

-Есть и чистые немцы. У нас есть девочка, она тоже приехала из Германии, которая общается с ними на немецком языке. Мы не просим многого. Для них пять евро или один доллар – это небольшая сумма, они собирают по 20-30 евро, присылают, мы меняем здесь деньги и покупаем продукты или моющие средства.

-Возвращаясь к теме продуктов – в ЛНР проблема с овощами. Были случаи цинги?

-Вспышек нет, наше Министерство здравоохранения наладило контакт с российским Минздравом, тот поддерживают нас, министр здравоохранения очень много сделал для ЛНР.

-Эпидемий нет?

-Пока эпидемий нет, слава Богу. Должны были привезти вакцину – не знаю, не уточняла, привезли или не привезли. И я повторю, я очень благодарна здравоохранению России.

-Скажите, как в Луганске и, если знаете, по ЛНР, работает “скорая помощь”?

-“Скорая” работает изумительно. Я скажу не только о “скорых”. Я пробыла здесь все время боевых действий.   Первый случай, когда мне удастся это сделать –поблагодарить наших врачей-работников “скорых”, наших электриков, газовщиков, МЧС-ников, пожарных. Это те люди, которые под обстрелами выкладывались на все 100%, им нужно поставить прижизненный памятник.

-Я в Донецке слышала, что “скорая”, в основном, приезжает на ранения. А когда инфаркт, гипертонический криз, что-то с животом – врачи приезжают?

— С этим все обстоит нормально.

-Больницы работают в том же объеме, что и до войны или все-таки сокращение работы есть?

— Больницы работают в полном объеме, единственно что много врачей уехало. Многие не поддерживали нашу молодую республику, поэтому сочли, что им здесь не место. В результате наши доктора работали круглосуточно — один за шестерых, один за восьмерых. Они жили в больницах, когда начались боевые действия, люди просто с ног пали от усталости.

-Ну и, наконец, то, что всех интересует в России – случаи голодных смертей. Есть ли такие зафиксированные случаи, сколько их?

-Я пока о таких не слышала. Был случай, это лично мой опыт, когда мой сосед умер, но мы не считаем, что это голодная смерть. Человек болел и умер, скорее всего, из-за болезни.

-Это именно Луганск?

Я езжу по Луганской области, была и в Зимогорье, спрашивала там, я спрашивала, но там пока таких не было. Хотя люди, конечно, на грани отчаяния, потому что тяжело кормить детей. Ну и, плюс ко всему, нет работы. Люди готовы работать, но негде. Нет работы и, естественно, зарплаты тоже нет.

-А кто остался без работы – это бывшие бюджетники? Или, может, кто-то из частного сектора тоже?

-И из частного сектора. Все остались без работы. У нас не работает большая часть предприятий, а тех, что работают, не хватит обеспечить всех рабочими местами. Люди пытаются к частникам устроиться, пытаются на рынке торговать. Люди ищут выход из положения, но это не всегда получается.

-А частный сектор сильно сократился – именно коммерция? Магазины, кафе, рестораны, другие подобные заведения?

-Заведений, конечно, работает очень мало. Еще — сейчас наше правительство сделало “Народный магазин” – там низкие цены и еще, видимо, со старых складов продукты туда завозятся, и люди могут позволить себе купить подешевле, чем, например, на рынке.

-Насколько дешевле?

-Гривны на 2-3, а для людей это существенно. Но, как я уже говорила, без зарплаты жить очень тяжело. Самое основное – была бы зарплата, люди бы выжили.

-Вы можете сказать, какой примерно процент людей оказался без работы?

-Процентов 70.

-Это по всей ЛНР?

Да.

— Это интервью могут прочитать многие люди в сети. Могли бы вы обратиться к гражданам России – чем бы мы могли вам помочь?

-В первую очередь хочу им сказать спасибо за то, что они уже помогают. Ну и также хотелось бы обратиться к ним за помощью с продуктами, медикаментами и средствами гигиены. Не хочется, чтобы у людей заводились вши. Люди-то стараются, кто чем моются – тем, что осталось. Но этого надолго не хватит, потому что денег нет, а такую гуманитарку не присылают.

-Еще, видимо, детское питание и памперсы…

-Детское питание – это тоже. Питание от 0 до 6 и от 6 до 12. Это самое основное — кормить детей тяжело. Можно, конечно, кормить и манкой, но вы понимаете, что в смесях есть комплексы витаминов, которые поддерживают маленький организм

А витамины вам нужны?

-Витамины тоже нужны. Я скажу так – нуждаемся во всем. Одно слово – война. Можете понять, что нет того, что хотелось бы. Мы не хотим просить чего-то сверхъестественного, мы готовы идти работать – дайте нам удочку, мы готовы идти работать. Но так как сейчас удочек нет, нам нужна сама рыба.